При первом просмотре еще ночью серия ужасно меня разочаровала, пишет «Культовый журнал«. Ровно такую же реакцию вызвала 3-я серия прошлого сезона, и её тоже снимал Эклс. Хотя в сериалах режиссер не играет такой роли, как в кино. Тут главные — сценаристы. Днём, уже на свежую голову, всё показалось уже не так фатально плохо. Обычный филер, примечательный лишь тем, что в нём снялся папа Эклс, а парней вымазали толченым кирпичом так, что с момента выхода промо-ролика фэны задавали один и тот же вопрос «Guys, why you’re so orange?». Судя по промо следующей серии, дальше оранжевость только прибавит интенсивности. Может быть, братья едят слишком много органической моркови?
Винчестеры на время решают отложить поиски Кевина. А Дин находит новый кейс — в Менеаполисе у людей кто-то вырывает сердце, подозреваемым год назад пересадили органы от одного и того же донора, звезды американского футбола, который оказался практически бессмертным последоватем культа бога майя. Через 900 лет спортивной карьеры он покончил собой, но части его тела в других всё равно требовали жертвоприношений. Враждебные органы побеждены, братья продолжают свой путь по дорогам Америки. Хотя у меня вопрос — почему женщина с пересаженным сердцем работает стриптизершей? Нет, серьезно, у неё шрам должен быть в пол грудной клетки. Я знаю, что и на такие вещи есть любители, но шрама-то что-то не видно.
Эклс старший
Сэм ест экологически чистые овощи и фрукты, а Дин обзавёлся смартфоном и покупает приложения. И этот человек возил кассеты с записями любимых групп в обувной коробке и выкидывал айпод. Всё течет, всё меняется, так он и штаны подворачивать начнет.
Всё это не так интересно. Главное, что мы возвращаемя к самому началу — после года разлуки братья оказались на тех же позициях, что и восемь лет назад. Дин хочет убивать монстров и скитаться по мотелям с братом, Сэм опять мечтает вернуться в университет, завести дом, семью и собаку. Но только теперь у каждого из них за плечами Ад, а последние два года добавили еще и безумие Сэму, и Чистилище Дину.
тональник даже отсвечивает
У обоих посттравматический синдром в разных формах: Дин подсознательно хочет вернуться туда, где он был, может быть, не счастлив, но свободен — на свою бесконечную войну. Как бы не были для него болезненны воспоминания о Чистилище, но it was pure, ему там было по-своему хорошо. Есть упоение в бою и бездны мрачной на краю.
Сэм наоборот изо всех сил старается получить то, чего у него не было — обычную жизнь, чтобы торт на день рождения и пикник с теплым клетчатым пледом. Эти воспоминания о торте в солнечный день и навернувшиеся слёзы указывают, что детская травма Сэма, а всё его детство — одна сплошная травма, так и не залечена.
Интересно, что Дин по крайней мере помнит, что такое дом, папа и мама, и с тех пор месть за разрушенное счастье (хотя по его же воспоминаниям, его раннее детство не было таким уж безоблачным) — его основной движущий мотив. Но когда ему предоставилась возможность обрести семейный очаг, он стал топить тоску в алкоголе. У Сэма матери и дома по сути не было никогда, он вырос на заднем сидении импалы, родителей ему заменял старший брат, который сам был ребенком. Он тоскует по простому человескому счастью даже сейчас, хотя ему уже 30, а пережитого хватило бы с лихвой, чтобы вытеснить все детские болезненные воспоминания. Годы в колледже были только короткой передышкой, но именно после Амелии Сэм осознал, насколько ему нужна эта обычная повседневость. И всякий раз что-нибудь разрушает её до дымящихся развалин. Проблема у братьев одна, но каждый слышит свой барабан. Сейчас Сэму получить желаемое мешают не демоны и Краули, а Дин. Потому что Дин, даже закрыв врата Ада, не успокоится.
Эта линия уже была начата в прошлом сезоне: в Дине пробудился инстинкт убийцы, Сэм сбегал в пустыню, но пока она не получила развития. Если в первом сезоне Сэм приходил к тому, что выход один — дорога, кроме брата у него всё равно нет никого, то теперь брат — помеха, отделяющая его от покоя и счастья. И с этим что-то нужно делать.
